О сальсе и боевых искусствах будут рассказывать мастера, разбирающиеся в предмете беседы, а точнее, в двух ее предметах, более чем подробно.
Александр Зуев — мастер Шоу-Дао, философской системы, название которой в переводе означает «Путь спокойствия». Шоу-Дао имеет характерный пластичный стиль боя, а кроме него включает в себя оздоровительные и духовные практики, медицину, работу с энергиями и стройную концепцию представлений о мире. По словам Александра, Шоу-Дао — это образ жизни, и боевые искусства — лишь малая его часть.
Константин Карпов — мастер I ступени Универсальной Боевой Системы (УНИБОС) и президент Международной федерации этого вида боевых искусств. В отличие от Шоу-Дао, являющегося в первую очередь философией, УНИБОС — это комплекс прикладных знаний и навыков рукопашного боя, стрельбы и других составляющих, необходимых для профессиональной боевой деятельности. В УНИБОС могут быть добавлены элементы разных боевых систем при условии их эффективности в ведении боя.
«Кто такой мастер и как им становятся?» — спросила я у Алексея Алексенцева, руководителя проекта «Своя школа», создателя Salsa-Union и человека, персонально пригласившего наших героев поделиться своими мыслями о сальсе и боевых искусствах. У Алексея во взгляде легкое непонимание: «Это когда у людей не возникает даже вопроса об этом».
Мои собеседники определяют мастерство следующим образом: «Это когда ты делаешь что-то, и тебе не приходится для этого прикладывать усилие, и это соответствует состоянию твоей души».
Мастера угощают меня имбирным чаем. Он очень пряный, и мои собеседники рекомендуют подсластить его медом. Кстати, теперь мне понятны причины исключительной популярности имбирного чая в определенных кругах сальса-сообщества, и это тоже к вопросу о том, что означает понятие мастер.
Rada: Как давно вы в боевых искусствах?
Александр: Когда к Александру Николаевичу Медведеву (идейному наставнику Шоу-Дао в западном мире и создателю УНИБОС) приходит ученик и говорит: «Я занимаюсь у вас десять лет, и у меня чего-то не получается», он спрашивает: «А сколько по часам ты занимаешься?» Понимаешь? Я занимаюсь более десяти лет. Поначалу этому нужно посвящать часов восемь каждый день, а дальше двадцать четыре часа в сутки, если ты хочешь чего-то добиться.
Константин: Я занимаюсь двадцать лет, а про часы говорить не будем.
R: Как давно вы танцуете сальсу? Во-первых, вы ее танцуете?
А: По крайней мере, мы так думаем!
К: Во всяком случае, изображаем мы ее отлично!
А: Я еще помню себя, когда выиграл приз зрительских симпатий по меренге в клубе «Депо». Когда же это было? Год 2001-2002.
К: Я занимаюсь около десяти лет сальсой и меренге. Бачату я не танцую, не успел выучить. Александру: Я на работе был, когда вы бачату танцевали.
А: Конечно, мы начинали не с сальсы и не с меренге. С обыкновенных танцев. В силу того, что танцы очень похожи на боевые искусства… Да, особенно итогом на танцплощадке… (Смеется). Тренировались мы на танцплощадках, и это была именно отработка определенных боевых моментов.
R: А сейчас часто танцуете?
А: Конечно, уже появилось мастерство, поэтому сейчас мы танцуем меньше, нежели раньше. На начальном этапе, когда только изучаешь танец, нужно затрачивать больше энергии. А когда появляются определенные навыки — в шаге, поворотах, управлении женщиной, получается, танцуешь реже.
К: Этим и отличается Шоу-Дао от УНИБОС: Саша начинает говорить о мастерстве, я говорю: раз-два в неделю. Смеются оба.
А: Да, сейчас раз или два раза в неделю. Раньше гораздо чаще — пять, шесть раз в неделю. Это не считая занятий, только дискотеки.
R: Расскажите немного про историю: как в Москве возникла связка боевых искусств и сальсы? Кто были люди, которые все это начали?
А: Перед вами. Оба. Еще Николай, больше известный в сальса-сообществе как Дядя Коля (один из ведущих инструкторов УНИБОС в России; считает, что занятия танцами, принятые раньше у русских офицеров, способствуют их становлению как личностей и воинов).
К: С 1994 года мы планомерно посещали все дискотеки города Москвы. Рано или поздно в соответствии с теорией вероятности мы должны были попасть в «Лабамбу», где тогда танцевали сальсу, и мы туда попали. Нам понравилась атмосфера и музыка, звучащий там испанский язык, и мы начали туда ходить. А уж потом, когда мы стали бывать там, у учеников не осталось особого выбора — либо ходить на латиноамериканские дискотеки, либо… просто ходить. (Улыбается).
R: У кого вы учились?
А: У Алексея Алексенцева (будучи известным человеком в мире сальсы, Алексей также давно занимается Шоу-Дао). Вообще-то мы познакомились с Алексеем намного раньше, и только потом увидели сальсу. Мы быстро стали друзьями, а о друзьях и их занятиях ты обычно знаешь без рассказов. Мы просто начали у него заниматься.
R: Прозвучала фраза, что вы в танце отрабатываете боевые приемы. Так что же происходит на танцполе?
А: На начальном этапе, когда наши ученики приходят к Алексею, они, естественно, немного подламывают девушкам руки, но Алексей быстро это замечает и устраняет. Например, когда танцуем мы с Костей, девушки не чувствуют наших рук, потому что они у нас очень легкие. В танце партнер должен вести, а тут нужно просто следовать за нами, потому что мы держим очень мягко.
К: Попрошу не обобщать! Это, может, ваших рук они не чувствуют, а я старательно занимался! (Смеются). Латиноамериканские танцы — это народные танцы, поэтому они основаны на естественных движениях человеческого организма. Есть очень много аналогий с боевыми искусствами.
Например, «хочешь жить, умей вертеться» — основной принцип рукопашного боя. Это означает, что большое количество времени нужно уделять оттачиванию передвижений — и в рукопашном бою, и в стрельбе — везде. Это достаточно муторный и долгий процесс, который психологически здорово изматывает. После этого очень приятно прийти и пару часов потанцевать на дискотеке, отрабатывая тот же навык подвижности тела, но при этом в очень приятной обстановке.
Во-вторых, наш уважаемый инструктор Алексей Алексенцев является уникальным явлением в том плане, что в нем хорошо сочетаются три несочетаемых качества: это талант, адская работа и светлая голова. Обычно эти качества идут по отдельности. Поэтому при взгляде на его манеру движения и его танцевальные элементы в моем сознании рождаются связки, которые вполне подходят и рукопашному бою, и стрельбе.
В частности, однажды после большого перерыва я пришел к нему на занятие, и на следующий день у меня скорость первого выстрела сократилась примерно на 30%. То есть я затратил на идентичные действия на 30% меньше времени. Это подтвержденный свидетелями факт. Чтобы добиться такого напрямую тренировкой, надо было посвятить этому немало месяцев, а тут за одно занятие, просто переосознав движение, я сделал его более экономичным, более рациональным — и сразу добился такого эффекта.
R: Но ведь за один вечер невозможно научиться двигаться или существенно улучшить этот навык!
К: Можно. Для этого и существуют мастер-классы. Когда человек определенное количество времени получает информацию, набирает уровень, а потом встречается с мастером, тот может ему просто показать — как. В голове происходит озарение, все переосмысляется буквально в доли секунды, и ты начинаешь совершенно по-другому двигаться, у тебя совершенно другое отношение к тому, чем ты занимался раньше все это время.
Я позанимался с Алексеем, и он показал мне пару элементов, которые я делал с его точки зрения неоптимально. Я сразу перенес это и на рукопашный бой, и на стрельбу.
Задача была простая: выхватывается пистолет, передергивается затвор и пуля посылается в мишень. Сравнительно нормальный результат при тренировках — примерно 1,5 секунды. То есть если человек за 1,5 секунды это делает, у него уровень профессионального телохранителя.
Я «упал» с 1,4 до 1,1 секунды. У меня ученики рты раскрыли. Они думали, что я неделями стоял, лязгал перед зеркалом затвором, а на самом деле было одно занятие сальсой. Это вопрос биомеханики: как правильно распределить усилия, как двигаться и так далее. Я просто «поймал» манеру и сразу начал перекладывать ее на все остальные области.
R: Получается, вы на танцполе тренируетесь, отдыхаете или переключаетесь?
А: Все вместе. Система Шоу-Дао пластична по манере, как поток. Например, река: она огибает препятствия, но все равно течет, у нее нет острых углов. Сальса и меренге тоже пластичны. К тому же женщина заставляет включить ощущения: я стараюсь почувствовать партнершу, и она старается почувствовать меня.
Если в боевом искусстве я пытаюсь навязать свою технику, то тут наоборот: мне важно ощутить партнершу, и, возможно, это та недостающая часть, которая помогает мне распознать своих противников в боевом искусстве. Все взаимосвязано в жизни.
R: Как вы считаете, вместо сальсы это мог быть какой-нибудь другой танец?
А: Конечно. Нет связки сальса — Шоу-Дао.
К: Но я хотел бы подчеркнуть, что есть так называемые бальные танцы, которые для этого совершенно не подходят, а, наоборот, мешают. Там неестественная манера движения, идет перегрузка суставов и позвоночника, так что вреда от них было бы значительно больше, чем пользы — как для здоровья, так и для техники.
А: С точки зрения энергии, у бальников энергетический центр находится здесь (показывает на грудь), а в сальсе, как ты видишь, это сексуальный центр, он здесь (показывает на пах), как и у бойцов — это очень сближает.
R: Считается, что сальса, будучи родом с Кариб и Латинской Америки — это что-то очень тактильное, очень сексуальное, очень эмоциональное. А Шоу-Дао — это воздержанность, спокойствие, срединный путь и так далее. Нет ли противоречия?
А: Кто тебе этих гадостей наговорил про Шоу-Дао!
К: Когда я отдыхал в Мексике, мексиканцы пообщались со мной и моими товарищами и в сердцах воскликнули: «Да вы же больше латиноамериканцы, чем мы!» Достаточно было общаться, даже не танцевать. У нас же русский темперамент. Он легко затмил латиноамериканский темперамент! Мы все равно более открытые и общительные.
А: В самой тусовке — посмотри на Алексея Алексенцева — он открыт и общителен для всех, кто желает у него поучиться. Это конек Шоу-Дао по отношению к другим системам: там есть учитель и ученики, и между ними существует дистанция, а здесь — нет, должны быть открытые, обоюдные отношения. То же самое в сальсе. Иначе невозможно научить чему-либо.
R: Что занятия латиноамериканскими народными танцами могут дать начинающему шоу-даосу или бойцу?
А: Координацию, пластику, гибкость.
К: Подвижность, скорость, выносливость, мышление.
А: И, безусловно, ты переходишь от простой драки к искусству. Аналогично в сальсе: ты танец воплощаешь в искусство. Сначала ты запоминаешь технику — шаги, повороты, потом тебя заставляют прислушиваться к ритму, потом соединить ритм и движения, потом танцевать с чувством. Открыть все энергетические центры — это уже следующий этап. То же самое в боевых искусствах.
R: Как ваши ученики попадают в сальсу? Отправляются в обязательном порядке стройными рядами?
К: Все значительно проще: ты приходишь на тренировку, говоришь: «Мужики, так классно потанцевал, смотрите, какая фишка пошла» — и после народ стройными рядами в обязательном порядке самостоятельно идет на сальсу.
А: А у меня через показ: люди видят, как я двигаюсь, они изучают, чем я еще занимаюсь. Я говорю, что хожу на сальсу к Алексею Алексенцеву. И они тоже начинают ходить к Алексенцеву, если им хочется так же двигаться.
R: Сколько сейчас в сальса-сообществе людей из боевых искусств?
А: Тут уже все перемешано. Где-то пятьдесят на пятьдесят.
К: Кстати, девушек тоже много, не только мальчиков. Особенно из самой первой сальса-группы, которая сейчас считается танцевальной элитой — почти все они занимались либо у меня, либо у Саши, либо у обоих.
А: Я скажу так: в боевых искусствах в основном больше ребят. А в оздоровительные практики, например, в гимнастику Цигун, идут девушки — это уже обратный процесс «перетекания» из сальсы к нам.
К: У меня в группе, наоборот, оздоровительными практиками больше интересуются мальчики. И есть очень много девушек, которые занимались, когда мы с Алексенцевым преподавали в одной школе: он там вел танцы, а я — рукопашный бой. И мы смеялись, что у нас подряд: он учит девушек быть симпатичными, а я учу их отбиваться от последствий этого пагубного навыка (смеются). Они ходили ко мне, изучали приемы.
R: То есть ваша основная деятельность связана с боевыми искусствами?
А: Да, я преподаю.
К: Я преподаю и руковожу, плюс мы делаем выездные семинары. Сальса и боевые искусства там тоже переплетаются.
А: Каждый год весной мы делаем фестиваль на Эльбрусе. Алексей Алексенцев учит там пластике и танцам. Его ученики каждый год принимают участие — показывают сальсу, руэду, меренге. Мы со своей стороны преподаем боевые искусства — Шоу-Дао и УНИБОС. Местные ребята показывают айкидо, но им очень нравится, чем мы занимаемся.
Мы стараемся передать то состояние, которое у нас есть. Мы постоянно трансформируем его во что-то более интересное, более чувственное — то, что затрагивает каждого человека, и это способствует развитию и сальсы, и боевых искусств. Причем не только в Москве, но и в других городах — для этого мы и устраиваем такие фестивали, как на Эльбрусе. Кроме того, как и в сальсе, находятся люди, которые на месте открывают школы и начинают преподавать по нашей методике.
К: Мы также устраиваем выезды в «наши» местные школы. И это не просто приезд инструктора и консультация — едет команда, и идет очень активный обмен информацией. Ребята на местах показывают то, что они умеют и что у них хорошо получается, а мы показываем то, что мы наработали. Плюс все это сопровождается горным туризмом, катанием на лыжах, и эта нагрузка всегда у нас заканчивается вечерней дискотекой, где обязательно танцуем сальсу.
В ресторанчиках, где мы бываем, нас очень любят, и, в частности, несколько раз снимали на видео, чтобы те, кто там живет, могли изучить сальсу. Мы им показывали шаги, давали переписать музыку и так далее.
Однажды было очень прикольно: нам сказали, что в первый раз видят, чтобы народ так веселился — и без капли спиртного. Действительно, нас было человек сорок, все непьющие, и было очень душевно, весело. Они все с напряжением ждали, когда мы начнем требовать водку и бить стекла, а мы не начали.
R: Сколько людей в Москве и по России занимаются Шоу-Дао и УНИБОС?
К: Я думаю, тысяч пятьдесят.
А: Есть уже не только в России, но и в Америке и в ближнем зарубежье.
К: И даже в Латинской Америке. В России люди занимаются во многих регионах, а сейчас уже полностью охвачен весь бывший Советский Союз. И все это в течение последних пятнадцати лет. Где-то с 1991 года начались семинары для иногородних, и с тех пор все развивается.
…Звучащая на танцполе сальса недвусмысленно напоминает, что разговоры давно должны уступить место танцу. Мягко и пластично двигаются мои спутники — следовать за ними одно удовольствие. Девушки, танцуйте с мастерами!
Где почитать о героях интервью и их деятельности:
www.shoudao.ru
www.unibos.ru
